И тут ему в голову пришла мысль, сначала показавшаясяпочтенному доктору настолько дерзкой, что он поспешил прогнать ее. Однакоминуты проходили одна за другой, а никаких реальных планов достать необходимыедля путешествия в Мир Духов ингредиенты у него не возникало. Тогда Фауст вновьвернулся к внезапно осенившей его идее. Некоторое время он боролся со своейсовестью, припоминая случаи, когда цель вполне оправдывала средства, и стараясьубедить себя, что сейчас настал один из таких решающих моментов. Наконец,собравшись с духом, он встал из-за стола, резко отодвинув от себя кресло. Онподошел к комоду, где хранился целый набор инструментов на тот случай, еслиОтворяющее Заклинание почему-то не срабатывало. Опустив аккуратный сверток надно кожаной сумки, доктор прихватил с собой бурдюк крепкого испанского вина –на всякий случай, чтобы иметь под рукой подкрепляющее средство, которое моглопригодиться в этой рискованной затее. Затем, обернувшись к Маргарите, он простосказал:

– Идем. Нам нужно сделать одну вещь…

Ягеллонский Музей, мрачное, тяжеловесное здание из серогокамня, располагался в Бельведерском Парке, устроенном на французский манер.Повернув направо от Ворот Св. Рудольфа, Фауст и Маргарита оказались прямо передним. В окнах Музея не горело ни единого огонька. Кругом не было ни души. Стоялагнетущая тишина. Маргарита старалась ни на шаг не отставать от Фауста,направившегося прямо к крыльцу.

Бормоча непонятные заклинания, Фауст стоял у дверей. Егоопасения подтвердились: колдовство оказалось бессильно. Тяжелые створки, окованныебронзой, никак не хотели открываться. Чуть поодаль Маргарита подставила лунномулучу свое лицо, казавшееся безмятежным и сверхъестественно прекрасным всеребристо-голубоватом свете. Но сейчас доктору Фаусту было не до любованиякрасотой подруги. Знаменитый алхимик знал множество случаев, когда плохоепроизношение магических слов – неправильно поставленное ударение или не вовремясделанный выдох – сводило на нет результаты многолетнего труда. Страшный бичвсех магов, насморк, приводил к трагической гибели многих великих ученых, когдаони нечаянно чихали или сморкались во время произнесения наговора, ибо любойпосторонний звук, вклинившийся в магическую формулу, мог иметь совершеннонепредсказуемые последствия.

Перепробовав все Отворяющие Заклинания и не добившисьникакого результата, Фауст решил прибегнуть к крайним мерам. Вынув из сумкисверток с инструментами, он развернул его и, отобрав несколько тонкихметаллических предметов, напоминающих воровские отмычки, несколько минутвозился с замком. Раз-другой он большими глотками пил вино прямо из бурдюка,чтобы хоть немного снять нервное напряжение и привести рассеянные мысли впорядок. Наконец, выпрямившись, Фауст толкнул дверь – она чуть приоткрылась. Вэту щель и пролезли они с Маргаритой.

Они очутились в центральном холле музея – огромном темномзале. Тусклый лунный свет, проникавший сквозь витражи высоких, узких готическихокон, не мог рассеять царившего здесь полумрака. Однако Фауст мог обойтись ибез света – помещение было хорошо знакомо ему. Он потащил Маргариту,заглядевшуюся на портреты древних польских королей, в узкий коридор,окончившийся тупиком.

– И что же дальше? – спросила Маргарита, увидевперед собой прочную каменную стену.

– Смотри. Сейчас я покажу тебе кое-что. ТайнаЯгеллонского Музея известна немногим…

С этими словами доктор нащупал в кирпичной кладке стенымеханизм, открывающий потайной ход. Особым образом нажав на скрытую пружину, онотступил на шаг назад. Раздался глухой гул; выстланный каменными плитами полвздрогнул под ногами Фауста и Маргариты – и они увидели, как часть сплошнойкаменной стены откатывается назад. Перед ними был узкий тоннель, показавшийсяМаргарите черным провалом в саму преисподнюю. Ни малейшего проблеска света небыло видно в его кромешной тьме; ни звука, ни шороха не доносилось из-за стены.

– Куда он ведет? – прошептала девушка.

– В потайную комнату, – ответил ей Фауст. –Там создан целый музей магических объектов и предметов культа более раннихэпох. Святая Церковь давным-давно уничтожила бы бесценные сокровища, хранящиесяв нем, сожгла на костре его посетителей и, может быть, не оставила отЯгеллонского Музея камня на камне, если бы узнала о существовании этой комнаты.

И ученый доктор увлек оробевшую спутницу во мрак коридора.Воздух здесь был спертым, и тончайшая пыль, поднятая их шагами, щекоталаноздри. Одолев не слишком крутой спуск, Фауст и Маргарита попали в просторнуюкомнату с высоким потолком. Их глаза успели привыкнуть к темноте, а в зале былоуже не так темно, как в коридоре, – поэтому они сумели разглядетьзастекленные столики и шкафы, где хранились редчайшие экспонаты. Доктор Фаустпочувствовал, как мурашки забегали у него по телу – оказавшись перед лицомглубочайшей древности, он испытывал смешанное чувство благоговения и страха.Вещи, собранные здесь, были сделаны руками искуснейших мастеров, живших занесколько тысячелетий до Рождества Христова. Осторожно ступая по каменномуполу, Фауст провел вздрагивающую всем телом Маргариту в противоположный конец потайнойкомнаты. Они увидели много разных диковин: волшебные медные кольца халдейскихмагов, попавшие сюда из Ура – столицы древнего царства меж двух великихрек, – бронзовые кольца из Тира – с их помощью оракулы предсказывалибудущее, – кремневые ножи, которыми иудеи закладывали свои кровавые жертвы(если бы мертвый камень, из которого были сделаны эти клинки, мог заговорить,то – кто знает? – не поведал бы он что-нибудь о жизни библейского пророкаМоисея?), жуки-скарабеи – древние египтяне верили в их волшебное свойствоисполнять любые желания, – серповидные жертвенные ножи кельтов,поклонявшихся радуге… Среди предметов культа и волшебных талисманов племен,давно исчезнувших с лица земли, попадались творения магов современной эпохи:медная голова Роджера Бэкона, Машина Абсолютного Знания, изобретенная РаймундомЛуллием, которую предполагалось использовать для обращения язычников вхристианскую веру, несколько Призраков и Матрикатов Джиованни Баттисты Вико (внаиболее доступной для восприятия форме), сложные механизмы и вещи, оназначении которых не мог догадаться даже сам доктор Фауст.

– Этого более чем достаточно, – сказал он, набравцелую кучу колдовских приспособлений из застекленных витрин.

– Тебя повесят за это! – воскликнула Маргарита.

– Сначала пусть попробуют меня поймать, –ухмыльнулся Фауст. – Вон там висит настоящая Мантия Турина. Не прихватитьли нам ее с собой?

– Не нравится мне твоя затея, – сказалаМаргарита. – У меня такое чувство, что вот-вот случится какая-то беда…

Тем не менее она подошла к витрине, на которую указывалФауст, и набросила пыльную мантию себе на плечи.